— Будем надеяться, — я глянул на часы. — Хорошо хоть на такие перемещения энергия не нужна... А, забыл спросить: как там инженеры, заценили добычу?

— Сам-то как думаешь? — засмеялся друг. — Больше суток из мастерской не вылазят. Мельком видел Серегу, по глазам понятно, что не спал, а если ребята бы еду ему не таскали, то и не ел бы.

— Еда нужна, она статы повышает, — усмехнулся я хлопнул друга по плечу. — Побегу я, ссыкотно как-то их надолго в таком соседстве оставлять.

— Понимаю, давай!

Андрей обнял меня, и я активировал возвращение.

— Ну так вот, я штук сто гоблинов завалил! — эмоционально рассказывал Леха.

— Завязывай, это я.

— Саня?

— Маня, блин, вот только не говори, что ты все это время Пете заливал про свои подвиги?

— За кого ты меня принимаешь...

— Не все, Саша, — вступилась за Леху подходящая Иль. — Процентов семьдесят только...

— Да ну вас...

— Чернушка вернулась, нашли базу, — продолжила эльфийка.

— Фурфура нет еще, — удивленно пробормотал я, заглядывая в инвентарь.

— Она посольство сопровождает.

— Какое еще посольство?

— Гоблинское. Летит сюда на всех парах на четырех механических скакунах.

— Иль, милая, ты меня, конечно, извини, но я отсутствовал всего двадцать минут от силы, а уже ни хера не понимаю.

Иль глубоко вздохнула, и в ее руках появилась бутылка с зеленой жидкостью.

— На правильномыслие?

— Успокоительное, — девушка протянула мне бутылку. — Лагерь гоблинов в пятидесяти километрах. Похоже, у них была связь с местными, не знаю визуальная или еще какая, но очевидно о разгроме они узнали задолго до того, как сбежавшие вернулись. Сразу или почти сразу в нашу сторону рванули четыре всадника на странных роботах.

— Откуда ты все это знаешь? — не удержался я от вопроса и тут же глотнул из бутылки.

— То, что вышли сразу, я предположила из того, что они минут через пятнадцать уже будут здесь. А то, что посольство, из-за того, что все четверо всадников женщины.

Ну то, что все всадники самки, еще ни о чем не говорило, это могли быть смертницы и представительницы какого-нибудь ордена наемных убийц.

— Мы ничего о них не знаем! — давал я последнее напутствие союзникам. — Стоим рядом с девчонками. Света, Лена, вы за спинами, щиты не ронять. На них постоянные дебаффы, ни о какой культуре переговоров даже не думайте, они очень опасные, хитрые и злобные враги.

— Зато хорошенькие... — пробормотал Паша.

И глядя на приближающихся наездниц, я не мог с ним не согласиться.

Мы видели гоблинских женщин во время предыдущих встреч, но они всегда были в каких-то лохмотьях, накинутых поверх артефактов и голов, всегда кричали и куда-то бежали (от нас). А сейчас верхом на четырех роботах, похожих на гигантских пантер, сидели миловидные дамы. Большие уши не видно под чистыми распущенными волосами, стильные платья поверх стройных миниатюрных фигур, мэйк-ап, идеальная, пусть и непривычная, грязно-коричневая кожа, молодость. Да, ноготочки и зубки остренькие, а в остальном...

— Иль! Пни его, — раздался за спиной раздраженный голос Светы. — Он заснул, похоже!

Я сделал несколько шагов навстречу гостьям, но так и не придумав, что дальше говорить и делать, просто остановился. В конце концов они приехали — пусть и начинают.

— Мы хотим заключить перемирие! — спрыгивая с застывшего робота, звонким голосом заявила одна из гоблинш (или как их там). Чуть выше и, пожалуй, красивее остальных. Осанка, взгляд и сияющая красным диадема в волосах выдавали в ней лидера.

— Извините, но мы вам не верим, — ответив, я принялся прощёлкивать все свои артефакты на устойчивость к ментальному воздействию. Вроде все в порядке... А почему тогда я на самом деле ей верю? Бесячесть минус сто?

— Почему? — распахнув карие глаза, спросила переговорщица.

— Да потому, что мне и сейчас кажется, что пока вы тут глазками хлопаете, ваши бойцы нас окружают.

— Мои бойцы получили приказ не двигаться с того места, где я их оставила. И не двинутся, пока я не вернусь.

— С чего вдруг такое изменение настроения? В прошлый раз я предлагал куда больше, а вам этого оказалось мало, и вы устроили засаду. Сейчас не предлагаю ничего, и мне страшно предполагать, что вы задумали.

— В прошлый раз мы думали победить, сейчас мы проиграли и не хотим, чтобы вы нас всех перебили.

Сказала и замолчала в ожидании ответа. Типа аргументы понятны и достаточны.

Пошел легкий снег, отчего происходящее выглядело еще более нереальным. Моя готовая к бою вооруженная семерка. Застывшие механические звери. Четыре низких красотки, одетые, будто сейчас пойдут на званный вечер. А вокруг три сотни полуголых покалеченных тел, на которые, кстати, посланницы даже ни разу не взглянули.

— Когда вы в следующий раз подумаете, что победите, вы снова нападете?

— Конечно.

Я завис с немного приоткрытым ртом, а собеседница, очевидно, ждала моей следующей реплики.

— И какая нам польза с такого перемирия? — наконец, выдавил я.

— Как какая? — снова распахнула глаза гоблинша. — Ты разве не хочешь гарантированный мир на оговоренное время, подарки и новую жену?

Да епт. Мне вдруг вспомнилось, как загипнотизированный мной орк предлагал жену некроманту Максиму, и чем для того все это закончилось...

Ну раз вы такие прямые и непосредственные, давайте по-вашему поиграем.

— Я могу получить мир навсегда и вдобавок к этому кучу ресурсов, если мы перебьем вас всех прямо сейчас.

— Резонно, — в первый раз за беседу улыбнулась гоблинша. Ой, блин! Не, ты так лучше не делай, зубки все же специфические у тебя. — Только вот ты сейчас не смог перебить даже триста, минимум четырнадцать вернулись к нам. Нас почти две тысячи, следовательно, даже при неожиданной атаке выжило бы не меньше сотни, хотя на самом деле гораздо больше, да и неожиданной атака не выйдет. Многие выживут, человек, ты это знаешь... А знаешь, какая цель у них после этого будет в жизни? Думаю, догадываешься, а вот нашу целеустремленность и умение ждать подходящего момента для атаки тебе только предстоит открыть.

И снова молчание.

Блеф?

Не похоже. В ближайшее время мы не планировали активных политических взаимодействий с инорасцами в «мире Отбора», поэтому в состав первой группы не попали менталисты, но соответствующих артефактов набрали под завязку, и по всему выходило, гоблинша не врет.

— Какое у тебя и твоих спутниц место в вашей иерархии?

— Верховная жрица любви. По-простому глава. Это мои телохранительницы.

— Срок перемирия. Где вы собираетесь жить? Что делать? Гарантии. Подарки.

— Срок три месяца с возможной пролонгацией и правом окончательного решения. Жить на том пике, что вы освободили. Делать — качаться. Гарантии — договор. Подарки — три килограмма УСПа, тридцать деталей первого уровня на выбор и любую из этих трех девушек в жены на время перемирия.

В голове пролетело с десяток язвительных замечаний.

— Что такое «право окончательного решения»?

— Между нами много крови. Постоянный мир невозможен без «окончательного решения». По прошествии трех месяцев, мы встретимся и окончательно все решим.

Ничего не понятно, но очень интересно.

— Мне надо посовещаться со своими.

— Ты не главный здесь что ли, щенок!? — глаза гоблинши сверкнули, а голос резко изменился. Я вдруг понял, как она обычно разговаривает со своими подчиненными.

— Если ты, стерва, еще раз откроешь рот до того, как я позволю тебе, весь твой сраный лагерь будет уничтожен еще до твоего возвращения!

С минуту мы играли в гляделки, а ее побелевшие губы дрожали.

Как там обычно говорят? «Потом она будто сжалась и опустила глаза, признавая поражение...». Ага, еще скажите: «упала на колени, заскулила и обоссалась». Ничего подобного: хмыкнула, скорчила надменную рожу и сделала вид, что ей понадобилось что-то проверить в работе ездового робота.